The two towers, или скучно, девушки!

В эти смурные дни, когда состояние погоды можно корректно охарактеризовать только метким украинским словом "мряка", и мысли приходят соответствующие. Ну, например, если говорить о том, что из себя сейчас представляет банковский пейзаж, волей-неволей приходят ассоциации с Джоном нашим, понимаешь, Рональдом Руэлом. И в самом деле, пейзаж как-то становится скучноватым. И только высятся над ним две мрачноватого вида башни, территория выжженной земли вокруг которых все ширится. При этом башни растут, пухнут и стремятся повторить подвиг башни Вавилонской. И восседают в этих башнях два великих волшебника. Один, назовем его Саурон, своей оголтелостью похожий на пастора Терри Джонса, ежеутренне обращается с малопонятным камланием к несметным ордам своих подданных. Пытаясь придать некую осмысленность своим действиям, тщится он быть причисленным к великим строителям башен Западноземья методами нашего Мухосранья. Черпая из доставшейся ему в наследство богатой казны, он горстями расшвыривает злато-серебро на вербовку новых орков из числа оставшихся не у дел ратников форпостов Западноземья и менее удачливых соседних князьков.
Властелин второй башни, ну, скажем, Саруман, округлостью и мягкими манерами смахивающий на небезызвестного Альхена, все шлет своих гоблинов чего-нибудь еще ему оттяпать для расширения своих владений, владения ширятся, гоблины преданно смотрят в глаза и радостно чавкают. А потом, весело похрюкивая, бегут выполнять новое поручение хозяина, пинками и улюлюканьем выгоняя очередного королька из очередного Рохана. Королек, успев набрать дозволенное количество пожитков в заплечный мешок, бормоча "ну хоть не убил, благодетель", улепетывает на берега туманной реки, в одном из поселений на берегу которой уже к вящей радости туземцев скопилась колония зажиточных ссыльных.
И все вроде бы хорошо, между собой наши властители уже обо всем договорились, и кнутом и пряником они вроде бы уже Мухосранье-то наше поделили, отдадим им должное, давая жить более мелким лояльным правителям башенок поменьше.
И над этой начинающей стремительно обретать серый цвет равниной промозгло дует сырой ветер, и даже тусклый блеск старательно надраенных гоблинами и орками шпилей на башнях картину нисколько не оживляет.
Пытливый и требовательный читатель спросит, а к чему, собственно, я развел всю эту мифологию? Да к тому, дражайшие мои, что не очень все это радует. Есть замечательное слово "diversity", сиречь разнообразие. И режьте меня на медальоны, кушайте меня с прованским  маслом, но разнообразие мне лично гораздо милее доминирования двух башен над унылым пейзажем. Мне интересна возможность общения с разными существами - и с беззаботными хоббитами, и с трудолюбивыми гномами, и с утонченными эльфами, а не только с удрученными мерсенариями из двух башен (у них всегда несколько виноватый вид - дескать, брателло, ну ты ж понимаешь, там столько похлебки обещали - я понимаю, сам не Мать Тереза). Ну и кстати, не только мировая мифология, но и новейшая история человечества свидетельствуют о том, что сдвоенные башни как-то не очень хорошо заканчивают. Я уж не говорю о стремлении повторить вавилонский эксперимент, с результатов которого до сих пор кормится многомиллионная армия переводчиков. Так что даешь разнообразие! Rohirrim!